Редакции сайта “lifenewsuz.com” удалось побеседовать с Парфеновым Арсением Андреевичем, экспертом в области образования, автором флагманских международных проектов Минпросвещения РФ
– В странах ЦА достаточно популярно российское высшее образование. В частности, в Узбекистане открыты либо планируются к открытию филиалы крупнейших российских вузов. Как вы думаете, с чем связан рост интереса к российскому образованию?
Рост интереса к российскому образованию в странах Центральной Азии – это, на самом деле, естественный процесс. Узбекистан, Киргизию, Казахстан и многие другие страны СНГ объединяет единая научная школа, заложенная еще в советский период. Основы, на которых строится школьное образование, у нас общие.
В девяностые годы сложилось так, что системы образования наших стран стали искусственно отдаляться друг от друга, но причины этому лежали далеко за пределами образовательной повестки. Сейчас наступает такой момент, когда деятели образования зарубежных стран осознают, что создать уникальную и качественную систему сложно, а искусственно перейти на западные образцы невозможно. Спустя 30 лет, мы видим, что это удалось не в полной мере. Но время продолжает идти, появляются новые поколения, которым все более необходимо достойное образование в связи с повсеместно растущей конкуренцией. В этой связи и возникает необходимость возвращения к истокам – к наследию советской школы, которое все это время жило в российском образовании.
Здесь действительно важно отметить масштабную работу российской стороны в странах Центральной Азии в последние годы. Все больше российских школ, филиалов российских вузов появляется на пространстве СНГ. Немаловажную роль здесь сыграли громкие международные проекты в сфере школьного образования — например, проект «Сила ума», реализацией которого занимается наша команда.
Основная цель проекта — популяризация физико-математического образования за рубежом. За год работы к нам присоединились более 40 школ в пяти странах (это Узбекистан, Таджикистан, Кыргызстан, Турция и Сербия). Представляете, насколько тяжело заинтересовать современного школьника математикой? Да это же почти для всех самый сложный и скучный предмет! К проекту за год присоединились больше тысячи ребят. Мы сами не ожидали такого масштаба. Почему так получилось? У нас увлекательный курс, а главное — наглядный: мы доставили в школы оборудование для физических опытов. Оно там остаётся и после завершения проекта. Дети увидели, как выглядит наука — как существуют физические процессы, как они работают и влияют друг на друга. Мы получили большой положительный отклик от педагогов.
– В экспертной среде часто отмечают, что в российской системе образования, в отличие от конкурентов (турецких лицеев и американских вузов), никакая идеология не продвигается. Является ли это недостатком или преимуществом?
На мой взгляд, дело в том, какой именно смысл вкладывается в значение самого слова «идеология». Если мы понимаем под идеологией какую-либо систему ценностей, то она, конечно, присутствует. Хотим мы того или нет, через содержание образовательных программ мы говорим о тех вещах, которые для нас важны. Благодаря этому в обществе формируется единое представление о понятиях и явлениях, появляется понимание, что хорошо, а что плохо, что дозволено, а что нет. Отличие, пожалуй, в том, что это делается не так навязчиво, как бы само собой, в отличие от турецких или американских лицеев. Человек же всегда чувствует, что ему откликается, а что пытаются навязать.
Очевиден тот факт, что диалог между Россией и странами Центральной Азии сформирован за долгие годы нашей совместной истории. А его развитие не продиктовано идеологией или пропагандой. Партнерство строится на близких и понятных каждой из сторон принципах добрососедства и порядочности.
Добавлю, что российское образование — массовое. В хорошем смысле. Часто можно услышать мысль, что школа должна «формировать новую элиту». Но действительность не готова делить детей на «элитных» и «не элитных». И тот, кто это поймет в долгосрочной перспективе, окажется прав.
– На ваш взгляд, выход России из Болонской системы как отразится на конкурентоспособности и востребованности российского образования в странах ЦА?
Вообще, это еще не состоявшееся явление. На мой взгляд, даже если мы выйдем из Болонской системы, ничего страшного не случится. Потому что система российского образования привлекает страны Центральной Азии не как «окно в Европу», а как раз-таки близостью подходов: мы все наследники одной фундаментальной системы образования — как школьного, так и высшего. Поэтому здесь я не вижу какого-то решительного раскола или исторической перемены. То, чем мы связаны друг с другом — это не Болонская система.
И это не только мое мнение, но и мнение самих учителей и педагогов, которые работают в странах Центральной Азии. Так, к примеру, мы обсуждали этот вопрос в нашем сообществе (телеграмм-канал «Классные новости»), где более 6500 подписчиков. Общее мнение сводится к тому, что всем нам необходимо возвращаться к прежней системе высшего образования, которая давала реальные знания и навыки студентам, а они впоследствии становились хорошими специалистами. Многие писали, что нужно сократить время обучения, именно теории, и вводить больше практических занятий, как было раньше.
– За годы после распада СССР единое языковое пространство в значительной степени сегментировано, а прежний образовательный потенциал (кадры) утрачен. Как российское образование реагирует или планирует реагировать на эти и другие изменения на рынке образования в ЦА?
Здесь предлагаю вернуться к первому вопросу и напомнить о росте интереса к российскому образованию в Центральной Азии. Именно поэтому говорить о полной утрате образовательного потенциала я бы не стал.
Тем не менее, реакция российского образования есть — несомненно. Школы с российскими стандартами открываются в Таджикистане, более 1000 русскоязычных школ действует в Узбекистане, абитуриентов, опять же, привлекают филиалы российских вузов. Все это вновь подтверждает факт конкурентоспособности российского образования на мировом рынке. Вся та работа, которая ведется российской стороной, свидетельствует о том, что российские вузы нацелены на абитуриентов из Центральной Азии. Реализуется много международных образовательных проектов, проводятся образовательные поездки, развивается студенческая и педагогическая мобильность.
На сегодняшний день количество иностранных студентов из Центральной Азии в России составляет большую часть от общей численности иностранных обучающихся. И с каждым годом эта цифра растет. Поэтому я бы не стал так категорично заявлять, что все утрачено или приостановлено. На мой взгляд, российскому образованию нужно и дальше держать высокий уровень конкурентоспособности, повышать качество образовательных услуг и предлагать какие-то дальнейшие перспективы молодым специалистам, содействовать в их профильном трудоустройстве. Так у молодых людей, только что окончивших вуз, будет уверенность в своих возможностях и платформа для карьерного роста. Если держаться этих ориентиров, то результат не заставит себя ждать, и никакой утраты образовательного потенциала или кадрового голода не наступит.
